Что оставляет после себя осень? Да что она может оставить?! Пожухлые листы прожитого деревянно-вечного лета, которые собирают в чёрные полиэтиленовые пакеты, несусветных размеров. Собирают вместе с мусором, который каждый норовит выбросить и, конечно, не в силах донести до далёкой мусорки. Да, собственно, и почему нужно непременно до мусорки? Неужели вся прогулка по свежему воздуху должна обязательно кончаться у мусорки, продолжаться и снова кончаться, уже у следующей?
Не-е-ет, так не пойдёт. Свобода важнее, красивое небо важнее, рука в перчатке держит руку в варежке — это важнее. Да что там говорить, во стократ важнее!
А зима? Снега — кот наплакал. Ладно хоть морозно бывает, ладно ещё хоть ветер дует. А то что же: ни ветра, ни снега — разве ж это зима? Да. Зимы пошли не те. Раньше в снегу копали проходы, строили высоченные горки. Какими же высокими были те горки! Сейчас таких не встретишь! Разве что где-нибудь, но не у нас — точно. Хотя нет, нигде не встретишь. Это же были огромной высоты снежно-ледовые громадины! Вжжжжжжих! И снова: вжжжжжжих! По скользким самодельным ступенькам вверх и снова, и снова. Лица красные, красивые. Шапки ушанки и серые шарфы, перевязанные сзади.
И весна ни в какое сравнение. Нет ни садика, ни школы, ни института. День за днём пролетает, а от тебя вообще никому ничего не нужно. Вот бы так тогда... Да. Бегать по лужам, брызгаться, а вернее обрызгивать. Драться мешками со сменной обувью. И непременно, чтобы ботинки вылетали, и приходилось за ними бежать, запыхавшись.
Летние дни проходят быстро. Их много и они как вспышки. А вот раньше... Жучки и паучки, червячки и БА-БО-ЧКИ! Сачки, удочки, нехотение спать. Поездки верхом на Зорьке, лошади со звездой во лбу, с большими-большими копытами, глубокими-глубокими глазами. Страшные ангары, заброшенные, со странным, только им свойственным запахом. Гнёзда голубей, которые если узнают, что рядом был человек
, никогда не вернутся, и птенчики погибнут. Да, это было неистовой верой, непререкаемым табу. Драки. Шорты и река, быстрая и холодная. А в ней гладкие-гладкие камни. Наши чумазые лица. Строить гримасы — казалось пустым занятием, ведь всё и так... на лицо.
А осень. Осень приходила всегда нежданно. Мы покидали наши тайные места. Их заливало дождём. Осенью мы залазили на самую высокую вышку, которая была в округе. Раньше на ней висели прожектора. Всё откручено. Несколько болтов висят в дырочках, ржавые. Поля кислыми красками лишь на секунду, потом всё тускло. Потом вечер. Пора уезжать, ведь наступила осень.
У меня сегодня наступила осень.