Уж если всё сказанное человечеством, всё спетое птицами, всё, о чём толковали реки, пел ветер и гремел гром где-то хранится, то, несомненно, хранится всё это в какой-нибудь части вселенной в виде пластинок. Пластинок с вечными дорожками, которым не страшно время.
Тоненькие иголочки бегут вслед за временем и пишут, пишут, пишут...
Не правда, что сейчас стало больше плача детей, что сейчас говорят больше правды, что петухи по утрам поют совершенно о другом, нежели пели петушиные предки.
Человеческая рука тянется к иголочке, отрывает её нежное остриё от шершавой чёрной поверхности, и вот ещё одним прожитым днём на свете стало больше.